воскресенье, 18 марта 2007
Тихая теплая зимняя ночьТихая теплая зимняя ночь. Белые хлопья снега сонно падали вниз, засыпая деревья, кусты, тротуары, дороги и припаркованные машины.
Утром снеговые тучи разошлись, и в окна засветило яркое солнце. Геннадий открыл один глаз. Не поднимая головы с дивана, он попытался осмотреться. В звенящей голове всплывали обрывки воспоминаний, а полную картину произошедшего помогали составить валявшиеся на полу бутылки, стаканы и грязные тарелки с остатками соленых огурцов.
Геннадий попытался встать, но сил хватило только на то, чтобы свесить руку с дивана. В таком состоянии он пролежал еще минут десять.
Как будто вспомнив что-то, он резко взглянул на кресло. «А… Коляныч уже ушел…» - это была первая более-менее четкая мысль в голове Геннадия.
Он еще полежал какое-то время на животе, потом громко закряхтел, пытаясь подняться, но не удержался на коленях и рухнул с дивана на пол. Тихо матерясь, он отодвинул подальше пивную бутылку, встал на корячки и поковылял до прихожей. Там он уселся на пол, немного передохнул и наконец-таки поднялся на ноги. Шатаясь, он ввалился в ванную комнату. «Ухх ёёёё…», - произнес Геннадий, увидев отражение своей опухшей, небритой физиономии в зеркале. Он умылся холодной водой. Заметно полегчало.
Шаркая тапками, Геннадий дошел до кухни и включил чайник. Яркое солнце неприятно слепило глаза, но создавало ощущение тепла и уюта. Геннадию вдруг захотелось стряхнуть с себя это дико неприятное состояние, выбежать, как ребенок, на улицу и пойти кататься с ледяной горки на соседней улице. Он даже улыбнулся.
Крепкий чай и сигарета начали постепенно возвращать Геннадия к жизни. Он выглянул в окно, прикрыл глаза рукой и осмотрелся. «Уууу… сколько за ночь навалило-то!» - пробормотал он.
Геннадий неторопливо оделся, накинул на себя потертую куртку, влез в старые армейские сапоги и вышел на лестничную клетку. Дождавшись лифта, он спустился на первый этаж, открыл ключом коморку под лестницей и достал оттуда большую лопату для уборки снега. «Колян! Скотина! Опять лопату помял!» - со злобой прошептал Геннадий, разглядывая инструмент.
Яркий свет больно ударил в глаза, когда дворник вышел из подъезда. От двери уже вела протоптанная людьми тропинка, а на дорожке виднелась автомобильная колея.
Геннадий приступил к работе. Мышцы болели и отказывались двигаться, но с каждым очищенным метром силы все больше возвращались в «больное» тело. От кислорода голова полегчала и почти перестала болеть. Но настроение, все же, было ниже плинтуса.
«Дааа… Работенки сегодня навалило… Помощничка бы… Да кто ж, кроме меня, согласится сугробы ворочать! – гундосил про себя Геннадий, раскидывая снег с дорожки. – Вот Коляныч сволочь! Черт бы его побрал! Не мог лопату выгнуть обратно, раз помял!? Оку свою откопал, лопатой попользовался, а исправить все – хрен тебе! Исправлять как всегда Генка все будет! Надо у него ключик отобрать! Пусть ручками свою табуретку выкапывает в следующий раз!».
Дворник, чертыхаясь, дочистил тротуар и уперся в припаркованный Хаммер: «Ну е-мое! Опять к Юльке хахаль приехал! С вечера торчит тут… Уроды! Понакупают пендосовских телег – ни красоты ни удобства. Лучше бы Юльке шубу купил! Поставил тут, блин, а Генке потом расчищать вокруг него!» Геннадий смачно харкнул на колесо Хаммера и подгреб к нему счищенный снег. Через пять минут джип был окружен сугробами со всех сторон.
«Вот это я понимаю машинка… - подошел Геннадий к стоявшему на стоянке легковому Лексусу. – И красивая и престижная и удобная… Умеют же узкоглазые машинки делать!» - мысленно восхищался дворник. Он обчистил Лексус со всех сторон, свалил часть снега на клумбу, а часть – на стоявшую с лета шестерку, которая уже давно превратилась в один большой сугроб.
«Красота то какая… Ляпота…» - с улыбкой произнес Геннадий, оглядывая плоды своей деятельности. Снег был полностью расчищен.
Дворник вернулся в свою коморку, достал оттуда ведро с песком и начал посыпать обледеневшие пешеходные дорожки.
Когда вся работа была окончена, Геннадий еще раз оглядел весь двор. На душе полегчало, голова прошла, тело хоть и немного устало, но противная утренняя ломота уже прошла.
Геннадий убрал инвентарь в коморку и вернулся домой. Он сгреб бутылки из комнаты в мусорное ведро, положил стаканы с посудой в мойку и начал что-то колдовать у плиты.
Яичница с бородинским хлебом заставила замолчать урчавший с самого утра желудок. «Вот теперь – полный порядок», - проговорил дворник и, довольный, развалился на диване.
Полежав некоторое время, Геннадий подтянул к себе за провод телефон и набрал номер:
«Алло! Света? Здравствуй, Света! А Михалыч далеко? Обедает? Ну и ладно… Света, у меня к тебе просьба: переведи, пожалуйста, шестьдесят тыщ моих паев на Рисковые, ладно? Спасибо, Света! Передай, пожалуйста, Михалычу, что сегодня вечером к нему заеду, как жену из аэропорта встречу. Ну все, Света, удачи тебе! Пока!».
Геннадий оделся, вышел во двор и сел в Лексус, стоявший на стоянке. «Хорошо, когда в жизни есть возможность заниматься любимым делом, а не сидеть с утра до вечера в офисе», - улыбнулся он и выехал с территории своего жилищного кооператива.
Шаблоны заявлений на отпускШаблон 1
Дорогой начальник.
В течение этого года я тщетно пытался вырваться из ваших цепких лап. Каждый божий день я уходил, как только закончу очередной проект. Каждый божий день оказывалось, что проект я начинал с хвоста и поэтому не надо проектовой мордой мне в харю тыкать. Каждый из 365 дней этого гребаного года оказывался "самым неподходящим днем для того чтобы уйти в отпуск".
Вся эта ситуация довела меня до того, что я горько смеюсь когда слышу, что крепостное право в России было отменено давным-давно.
Вы понимаете, что рингтон вашего вызова (Хрюканье свиньи в последние два месяца - если вы не знали) вызывает у меня физическую боль?
Но с сегодняшнего дня - все изменилось! Я украл вашу жену! Она у меня в заложницах!
Мои условия:
1. 2 недели отпуска.
2. Материальная помощь к отпуску в размере 5 окладов.
3. Путевка на 10 дней в Сан Педро де Алькантара, в аппартаменты, которые я укажу позднее. На двоих (не ваша жена)
Не пытайтесь связаться с милицией.
Я вчера рассказал вашей жене о причинах моего поступка. Она долго плакала, а потом велела вам передать "Если ты свяжешься с милицией - я тебе пупок развяжу, деспот!"
Засим откланиваюсь,
Ваш сотрудник.
Шаблон 2
"Я устал. Я стою у края бездны, заглядывая ей в глаза и вижу в них ненавистное лицо главного бухгалтера и Ужас.
Бездна ужасается моему состоянию. Подобно израненному тигру я уже не ползу вдоль берега Реки Жизни,а без сил упал на берегу, слыша плеск волн, но не в силах погрузить в них свое лицо.
Стервятники из отдела снабжения пытаются выклевать мне глаза. Охрана злобно рычит. Пока издалека, но рычание их все ближе и ближе. Вы и только Вы сможете спасти меня. Отпустите в отпуск на две недели - заклинаю вас самым дорогим!
Вы ведь просыпаетесь по ночам, не в силах понять что вас разбудило? Это моя мольба отражается от звезд и настигает вас где бы вы не были.
Заранее спасибо.
И БУДЬТЕ ВЫ ПРОКЛЯТЫ ВО ВЕКИ ВЕКОВ, В СЛУЧАЕ ОТРИЦАТЕЛЬНОГО ОТВЕТА!"
Шаблон 3
"УНИКАЛЬНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ! ХОТИТЕ ОТДОХНУТЬ ОТ СОТРУДНИКА ИВАНОВА?
ХОТИТЕ ХОТЬ НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ НЕ ВИДЕТЬ ЕГО УНЫЛОЙ МОРДЫ?
ХОТИТЕ НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ НЕ СЛЫШАТЬ ЕГО ВОРЧАНИЯ И НЫТЬЯ?
Я нашел для вас ИДЕАЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ!!!!
ЗВОНИТЕ! 9267938473. Сотрудник Иванов. "
Шаблон 4
"Я приготовил свою бензопилу.
Я приготовил все инструменты для трепанации черепа.
Мой кольт смазан, нож сбалансирован, тесак наточен.
Плоскогубцы, клещи,тиски, низкооборотная бормашина - еле сдерживают ожидание.
Серная кислота радостно перестукивается пробирками с соляной.
В общем - я полностью готов к отдыху, каковой и прошу у вас со всем уважением.
В принципе, если это невозможно, я могу понять руководство фирмы и пойти ему навстречу.
Мне без разницы где применять мой набор для отдыха - в офисе или в удаленном городке, куда я планировал уехать отдыхать."
Шаблон 5
"Короче - меня не будет пару недель. Как это лучше оформить - отпуск взять или уволиться? Спасибо за консультацию."
Ах, эти ножки 
История произошла со мной, на самом всамделишном деле, а стало быть, она априори идиотская и нелепая, однако изящная, как пожилая балерина.
В общем, дело быть так.
Холодный декабрьский вечер. Времени ближе к восьми. Сижу я томной девой за компьютером (тонкий чёрный свитер, длинная юбка с глубоким разрезом сбоку, на плечах тоненький максмарровский шарфик, в зубах мундштук, на столе пиво, в глазах – плюсики, Ахматова корчится в истерике). Фрицев в первой Медальке стреляю. Счастлива.
Заехала в гости сестра. А сестрица никогда без гостинца не заявляется (боится, что не впущу без дани – нашенское это, монгольское). То кастрюльки со жратвой от маменьки привезёт, то ещё какую-нибудь херь. А в этот раз мне обломилась дублёнка. Красивая такая: голубенькая, короткая и оторочена белым мехом. Хорошенькая очень. С неё-то всё и началось.
Кофе попили, сестра уехала. За выход я уже с неё ничего не потребовала, посчитала, что на сегодня достаточно. И вот страшно захотелось мне в новой-то дублёночке выйти в свет. Недолго думая, зафигачила себе причёску, глазки нарисовала, влезла в узкую юбку чуть ниже колена, высокие сапоги, дублёнку сверху – и вперёд, в свет. То есть в винно-табачную лавку, тем более, как я рассудила, блеснуть красотой среди тамошнего контингента особого труда не составит. Чтобы, значит, наверняка.
В принципе из квартиры я вышла относительно нормальным человеком. Метаморфоза произошла в лифте, где-то между пятнадцатым и первым этажами: я посмотрела на себя в зеркало и внезапно поняла, что все люди как люди, а я - королева.
Из подъезда не вышла – выплыла. Осанка, подбородок приподнят, взгляд вниз и губы презрительно кривятся (И ЭТО мой народ?? Холопы… мужики… чернь…) Если честно – до сих пор стыдновато, каким взглядом из-под полуопущенных ресниц я бросала на прохожих.
Фишка в том, что я действительно так себя чувствовала. Какие все… серые. Глупые. Страшные. И среди них - Я, королева, жар-птица, госпожа мира, прекрасная, так что перехватывает дыхание, и хочется умереть прямо в эту минуту, потому что счастливее ты уже не будешь…
Как-то так примерно.
Кхе-кхе... погружение... увлеклась, сорри
Доцокала до магазинчега. Вообще я там каждый день пивом затариваюсь, и с продавцом обычно парой словечек перекидываюсь. Но, напомню, я же не девочка, а королева. Закатила глаза, всем своим видом выказывая возмущение очередью из трёх человек и раздражение их непонятливостью (королева же. Сказать «Ваше Величество». Пасть ниц. Уступить очередь).
Передо мной стоял мужчина, а перед ним – компания из четырёх парней. Они принялись мне старательно подмигивать и улыбаться, но я взглянула недоуменно-презрительно, мол, вы мне? Как решились?
Парни покупают пиво и выходят из магазина. Когда настала моя очередь, бедный продавец Алик даже поздороваться и кагдила сказать не осмелился. Я ледяным тоном сказала, что мне нужно, расплатилась и поцокала к дому, вся такая прекрасная и не доступная. Программу я сочла выполненной.
Иду, значит. Снежок серебрится, красиво, ветра нет, народа тоже почти нет… а, не. Вот они. Та самая компания, четыре молодых человека из магазина. Я нахмурилась и ускорила шаг. Не чета они королеве, чтобы рядом идти. А они-то и не знают-не ведают, что я не девочка, а королева, и продолжают идти в мою сторону параллельно мне, метра за три.
И тут я невольно выхватываю из невнятного бормотания бормотание более внятное:
- Ах, ты только посмотри!! Какие ножки!! Мммм!! - и мерзкое причмокивание.
Королева во мне начала гневаться, но не пристало Её Величеству обращать внимания на болтовню холопов. Только взгляд метнула, мол, гневаюсь. А они дальше:
- Ух тыыыыы!! Не, ребят, ну вы как хотите, но ножки мне… как-кие ножки!!
Королевское терпение лопается, я поворачиваюсь к ним и открываю королевскую пасть.
- Я щас повякаю кому-то!! Вообще что ли охуели?? – гневно спрашиваю я. Они приостановились и вопросительно вытаращили глаза. – Вы вообще, что ли, нюх потеряли?
- Чо? – наконец-то робко вякнул кто-то из них.
- Хуй через плечо! – злорадно взвизгнула я, благодарная за правильную реплику, - сопляки! Куда лезете-то, малолетки, сообража... ете... ете... ("етить!" я завопила уже мысленно)
Происходит ужасное. Не, честно ужасное. СОВСЕМ.
Потому что мой рот ещё продолжает поток ненормативной в основном лексики, а взгляд перемещается ниже, и я вижу в руках одного из ребят курицу-гриль. И с ужасом понимаю, что всё это время они делили курицу.
Немая сцена.
Охуевшие мальчики смотрели на меня, явно прикидывая, лучше ли смыться, или же попытаться всё же меня скрутить и сдать куда-нибудь, где от меня обезопасят общество.
Я же хотела умереть прямо там и прямо в ту же секунду, желательно даже на секунду раньше, пока я ещё не увидела эту треклятую курицу и не дожить до превращения королевы в буйнопомешанную пьяную Золушку.
Ничего лучше, кроме как с каменным лицом повернуться и рвануть бегом к дому, позвякивая бутылками в сумке, мне не пришло в голову.
Тоже баян.)ПОХУДЕТЬ, ЗАНИМАЯСЬ ЛЮБОВЬЮ? ЭЛЕМЕНТАРНО! ПРОСТО ПОДСЧИТАЙ, СКОЛЬКО КАЛОРИЙ ТЫ И ОНА ТРАТИТЕ ВО ВРЕМЯ СЕКСА:
ВЗАИМНОЕ РАЗДЕВАНИЕ
в пентхаусе..... 12 ккал
в "запорожце"... 187,5 ккал
РАССТЕГИВАНИЕ БЮСТГАЛЬТЕРА
обеими руками.... 8 ккал
одной рукой... 12 ккал
зубами... 85 ккал
НАТЯГИВАНИЕ ПРЕЗЕРВАТИВА
если у тебя эрекция... 6 ккал
если, увы, нет... 315 ккал
ПОЗИЦИИ
миссионерская... 20 ккал
по-собачьи... 78 ккал
"69" лежа... 112 ккал
сидя перед тв... 0,2 ккал
ОРГАЗМ (У ЖЕНЩИН)
настоящий... 112 ккал
симулированный... 315 ккал
мужской всегда настоящий...
ПОСЛЕ ОРГАЗМА
нежиться в постели... 18 ккал
принести ей сигареты (если курит)... 1256 ккал
она просить тебя признаться ей в любви... 8816 ккал
ВТОРАЯ ЭРЕКЦИЯ
20-29 лет... 36 ккал
30-39 лет... 80 ккал
40-49 лет.... 124 ккал
50-59 лет...972 ккал
60-69 лет... 2916 ккал
старше 70-ти лет - нет научных данных
ОДЕВАНИЕ
спокойно... 21 ккал
в темноте... 98 ккал
коллеги стучатся в дверь... 1218 ккал
её муж стучится в дверь... 3521 ккал
И почему не ставят туалеты в электричках?Поехал я в выходные на родину предков. Сижу в вагоне у окна, жопу снизу печка греет. Чего ещё для счастья надо!? Мне-то – ничего, но вот жопе, как оказалось, надо посрать. И ехать осталось немного – минут пятнадцать. Но жопа – тварь ещё та! - Здесь и сейчас, говорит. Не в силах сидеть на месте, я метнулся в тамбур на радость соседям – картёжникам, освобождая тёплое место. Рванул на выход. Но беда в том, что вместе с жопой, как ни странно, лихорадочно работал и мозг.
Если бы поезд ехал в Москву – беды никакой. Выскочил на любой станции, и посрать бы толком не успел, как уже следующий поезд на подходе. Как в метро, каждые несколько минут.
Но на этом полустанке в тверской глубинке до следующей электрички около трёх часов. Двери открылись. Вьюга осыпала снегом, выступивший от натуги пот, казалось, превратился в лёдяные корки. На улице минус 25, и это под вечер, значит будет ещё холоднее. В общем, выйти из вагона я не мог, и не выйти не мог тоже. И всё же решил остаться. Двери вагона закрылись, оставив меня наедине с такой банальной, но не разрешимой проблемой. В животе клокотание перемещалось всё ближе к жопе. Компания картёжников встала, и помяв сигареты, потянулась в тамбур. Разумеется, срать под ноги я им не мог. Ломанулся в соседний вагон. Жопа, вдоволь натешившись на моём страдании, сделала последнее китайское предупреждение и говно вышло на огневой рубеж. «Заряжай», скомандовал кишечник сфинктеру – «Пли». Я обречённо стряхнул с жопы штаны и присел прямо в тамбуре.
Первая волна сделала огромную лужу жёлто-коричневого цвета, резко увеличивающуюся в размерах. Поток низвергнутой массы быстро подступал к ботинкам, заставляя перемещаться неуклюжими движениями в центр тамбура. Вот уже показались стёкла на двери, и я мог созерцать весь вагон. Это-то пол беды, беда в том, что и вагон мог созерцать меня. Я переместился в другую половину тамбура, намереваясь вытереть жопу и одеть штаны. Но в этот момент жопа сообщила, что это был не конец, а тайм-аут, и новые потоки зловонной жижи ещё несколько томительных минут заливали другую половину тамбура. Наконец, вулкан иссяк, я слегка приподнялся. Жопа напомнила о себе в последний раз, извергнув остатки фракции вместе с пропердью, покрывая стену веснушками. Пришлось вырвать из расписания поездов несколько страниц, чтобы вытереть зад. А что делать…
Одев, наконец, штаны, я заметил, как в вагоне кто-то приподнялся и полез в карман. За сигаретами, догадался я. И зачем люди курят? Тем более в электричке – нарушают правопорядок, гады. Чётко же написано – НЕ КУРИТЬ. Разумеется, я пошел в другой вагон, а курящий мужик, так не въехавший в ситуацию – навстречу оставленным мной ароматам. Как он отнёсся к содержимому тамбура, я не знаю. Наверно не понравилось…
Преодолев вагон, я столкнулся с контролёрами. Натасканные на безбилетников, они радовались удаче поимки. Куда это парень так запыхался, ломится? Одна бригада с одной стороны состава, другая с другой. Идёт охота-облава. Бежать некуда.
- Ваш билет!?
- Пожалуйста.
Билет у меня был. Не было совести. Просрал. Хотя, кто бы поступил иначе в моей ситуации? Я пошёл в глубь вагона, а контролёры – на встречу с последствиями моего поноса…
Вскоре показалась заветная станция. Идя по платформе я заметил, как в том злополучном вагоне народ толпится у двери в тамбур, матерится наверное. Потом разворачивается и идёт к другому выходу. Человеческое любопытство и невозможность передавать мысли на расстоянии не позволяла всем обитателям вагона сразу направиться к нужному выходу. Каждому хотелось дойти до того, мной обосранного, и убедиться, что тамбур не пригоден для прохода начисто. Убеждались, разворачивались конечно…
Я представил, как всё говнище замёрзнет, покрыв тамбур тонкой корочкой. И кому-то придётся долбить ломом остатки продуктов моей жизнедеятельности, проклиная такую работу.
Пользуясь случаем, я хочу передать привет работникам электродепо Лобня, да и всей Октябрьской железной дороге заодно. Простите, если сможете. Не мы такие – такая жисть.
25 наиболее известных фактов о женщине, ее природе и поведении1. Женщины обожают ходить по магазинам. Это единственная область человеческой деятельности, где они с полным правом могут сказать, что "полностью контролируют ситуацию".
2. Женщине всегда "нечего надеть". (Не дай бог противопоставить этому утверждению замечания типа: "все вешалки в шкафу заполнены". Вам сразу недвусмысленно дадут понять, что вы ничего не понимаете".)
3. Плач необходим женщине как воздух. Но она никогда не займется им в одиночку, если знает, что вы ее не слышите.
4. Женщина всегда задает вопросы, на которые вы все равно не найдете правильного ответа. Это доставляет ей наслаждение, поскольку заставляет вас почувствовать свою вину.
5. Женщины очень разговорчивы. Молчание пугает их, и они чувствуют необходимость заполнить вакуум, даже если им нечего указать.
6. Женщине необходимо знать, что кто-то где-то живет хуже, чем она или ее семья. Этим и объясняется невероятная популярность телевизионных "мыльных опер".
7. Секс - не настолько уж и необходимая для женщин вещь. Объяснение простое: мужчин привлекает его физическая природа, женщин - эмоциональная, а посему они получают эмоциональное удовлетворение лишь оттого, что знают, что вы хотели бы заняться с ней сексом.
8. Во всех общественных заведениях (театрах, ресторанах, на концертах и т.д.) женщины предпочитают ходить в туалетные комнаты; группами. Это дает им возможность посплетничать.
9. Женщины не умеют хранить тайну. И не думают, что им нельзя доверять по причине "раскрытия секрета двум или трем подружкам".
10. Что бы женщина ни делала, она НИКОГДА не презреет телефонный звонок и всегда побежит к аппарату! В каком бы виде она ни была.
11. Это единственное существо в мире, которое, проведя два-три дня на отдыхе с подругой (дом отдыха, отель, дача и пр.) и вернувшись домой, немедленно позвонит той же подруге, чтобы поделиться впечатлениями!
12. Женщина не в состоянии понять, почему мужчины так любят "игрушки" (настоящие детские, а также охоту, спорт, машины, дрели, удочки и т.д.) Мужчины не испытывали бы в них необходимости, будь женщины снабжены кнопками: "включить" - "выключить".
13. Один из самых страшных пороков женщины в том, что она уверена, будто между сортами пива нет никакой разницы!
14. Женщины расчесывают волосы перед сном.
15. После того как они примут душ, в ванной остаются запахи цветущего тропического леса
16. Среднее количество принадлежностей всех сортов, которые женщина держит в ванной комнате - 437 штук (данные по США и Европе). Мужчина может определить лишь шесть из них, включая собственную бритву и зубную пасту.
17. Они ничего не понимают в спорте. Мужчины смотрят спортивные состязания, чтобы уйти от реальности. Для женщин они лишь напоминание о том, как ужасно все могло бы обернуться, не будь их на свете.
18. Женщины - это люди, которым автомеханики никогда не говорят правду (мужчинам они ее говорят через силу!).
19. Женщина за рулем может сделать крюк в десятки километров лишь по той простой причине, что боится "потеряться" на подсказанном ей "срезанном" пути до нужного места.
20. Женщины-этосущества, которые одеваются для того, чтобы: пойти на концерт, в магазин, полить цветы, сделать прическу, открыть дверь, ответить на телефонный звонок, прочесть книгу, прогулять собаку, достать почту...
21. Женщина - единственное существо, которое НЕ ХОЧЕТ правдивого ответа на вопрос: "Как я выгляжу?",
22. Женщины любят кошек. Именно поэтому мужчина используют любой случай, чтобы наподдать кошке ногой. Кошки не любят мужчин,
23. Женщины знают, чего хочет мужчина. Это самый загадочный феномен парапсихических особенностей женщины, поскольку мужчина не только редко понимает, о чем он думает в данный конкретный отрезок времени, но вообще редко может сказать, чего же он хочет вообще. Тот факт, что мужчины больше всего хотят женщин, и позволяет последним творить все, что заблагорассудится.
24. Женщина хотела бы искоренить институт "свекровей", хотя сама прекрасно понимает, что когда-то окажется в этом самом институте в качестве "декана".
25. Женщины считают, что они не имеют никакого отношения к понятию "теща".
Cила словаНу вот.
Они ждут.
Они сидят, смотрят на меня и ждут.
Вы только гляньте на их лица, на них застыло нетерпение смешанное с любопытством, хотя кое-кто, по-моему нервно поглядывает на часы.
Не важно.
Сегодня самый важный день в моей жизни!
От сегодняшнего выступления зависит моё светлое будущее.
Сколько же я готовился к этому выступлению? Год, полтора? Не помню уже, но кажется, что прошла целая вечность…
Главное успокоиться, взять себя в руки - думай о хорошем, думай о хорошем, думай например про теплую ванну полную пены, как ласкают тебя прикосновения рук… дааа.. аутотренинг, сцука, помогает.
Ну что ж, теперь пора открыть глаза. Они ждут.
Я в центре внимания, обвожу всех присутствующих взглядом, ууу… как вас много собралось. Лица бы попроще сделали, а то вас в пору на рекламу йогурта снимать.
Пытаюсь найти хоть одно знакомое лицо… Ага, повезло, вон те двое, сидящих ближе всего ко мне, знакомы… Улыбнулся им, они в ответ, расслабься, все должно пройти на высшем уровне. Они ждут.
Так, надо собраться с мыслями, сконцентрироваться, прочистить горло…
Еще раз обвожу взглядом присутствующих – все молча и с интересом смотрят на меня, у меня что пятно на штанах? Чего так изучать то? Ладно, расслабься, нельзя заставлять публику так долго ждать.
Итак, с чего бы начать? Нужно сразу заинтересовать присутствующих, сразу в лоб, потому что все зависит от первой фразы, даже нет – от первого слова…
Вспоминаю все, что слушал за время подготовки. Мои наставники старательно убеждали меня, с чего именно надо начинать выступление, пожалуй надо довериться их мнению.
Как же страшно… Да еще и есть захотелось, желудок подает сигналы в мозг, мозг, сцука, посылает их в попу. Сейчас, по-моему, пукну от волнения.
Публика начинает нервничать.
Все – больше медлить нельзя, а то они потеряют интерес и разойдутся. И вся моя жизнь будет пущена под откос.
Итак, я готов…
Я еще раз обвожу всех взглядом и открываю рот:
«Ма-ма!»
КалейдоскопКогда мне было 15, родители отправили меня на экскурсию в Орел.
«Орел вспоил на своих мелких водах столько великих писателей, сколько не дала их миру никакая другая русская земля». Разбудите меня ночью, сбросьте на меня с крыши Наоми Кемпбелл, йобните меня ломом – и я прокричу эту фразу. Когда я сдохну, это будут мои последние слова. За неделю я слышал их раз сто – от каждого экскурсовода не по разу. Пожалуй, я и сам успел глотнуть той отравленной мелкой водицы, ибо тяга к креативам появилась у меня после Орла. Аффтар выпил йаду… Впрочем, это к делу не относится.
…Ей было от 20 до 30 лет, точнее не скажешь, и никто безобразнее нее не топтал эту планету ни до, ни после. Ножищи-тумбы. Необъятная туша, покрытая черным ворсом, укутанная в серое платье-парашют. Чудовищные зыбко-упругие сиськи. Вместо лица – масляный блин дауна, щедро украшенный родинками и пучками жесткой щетины. Реализовавшийся ночной кошмар – сам Ужоснах, обретший плоть и кровь.
Как поднялась у меня рука дрочить на нее? Она вызывала какую-то мерзкую, мутную, но неодолимую похоть – и рука сама ложилась на гусиное горло. Позже, уже в новейшие времена, мой приятель-художник поведал мне небезынтересную идею: по логике, идеальная Красота и идеальное Безобразие должны вызывать схожие эмоции – как два конца единой шкалы. Только эта теория и дает мне сегодня слабенькое оправдание в собственных глазах. Впрочем, мои угрызения совести, и сама породившая их страшная бабища к сюжету, опять же, имеют лишь косвенное отношение.
…Вторая – была моей ровесницей, но я этого не знал. Выглядела она на 12 с натягом, а без натяга и того меньше. Недомерок: косички, носочки, сандалики… Термин «нимфетка» тогда еще не был в ходу, да и я не был сладострастным старцем, чтобы оценить ее невысказанную прелесть. А был я – тощий, но уже длинный фофан, уже разведший под носом первую легкую песду, полагающий себя вполне взрослым. Общество недомерка мне претило: я предпочел бы кого-нибудь с ногами и оформившейся грудью. На людях я ее чурался. И хотя мы не без удовольствия болтали о всяких пустяках по вечерам в холле гостиницы, дальше дело не шло: мне надо было выкраивать время, чтобы дрочить на Ужоснах. Недомерку было обидно, но виду она не подавала – только робко улыбалась при встречах.
Между тем наступил вечер отъезда. Вокзал, поезд тронулся, мы с недомерком влезли на наши верхние полки, смежные через перегородку, высунули головы в проход и стали трепаться. Помнится, я иронизировал и вообще держался этаким петушком. А для нее все было серьезно. Для нее это было - ночь Прощания. И скоро, слишком скоро наш разговор зашел в ту область, когда мужчина не вправе более ни отмалчиваться, ни отшучиваться, а должен уже что-то сказать, а лучше – сделать. И тут я струсил. Теоретически-то я был подкован на все сто, а вот на практике... На практике, кроме мозолистых ладоней да подростковых комплексов, не было ничего в моем активе, и боязно было ударить в грязь лицом. И я смалодушничал. Я свесил одну руку в проход и прикинулся спящим.
Наверное, я здорово притворился – она поверила. Иначе вряд ли сделала бы то, что было потом. А она взяла эту мою руку в свои, и стала ее гладить, а потом целовать, и что-то шептать над ней, и вдруг я почувствовал, как на ладонь мне падают горячие капли.
Я изображал покойника. Я вдруг осознал, что совсем рядом, за тоненькой стенкой, плачет женщина, которой я нравлюсь – и это было первый раз в жизни. Но что, тысяча чертей, мог сделать я там и тогда: неумеха, в ночном грохочущем плацкартном вагоне, окруженный со всех сторон взрослыми знакомыми моих и ее родителей?! Как последний ползучий гад, я продолжал похрапывать и жмуриться. И ее слезы теплыми струйками сбегали по моим пальцам, собирались в капли и срывались, звучно щелкая по линолеуму.
Утро, вокзал, автобус. «Выходишь здесь? Ну, будь здорова…» Превед! Телефонами, адресами обмениваться – некогда, да и незачем…
Но, поскольку мир этот кругл и феноменально тесен, через 9 лет мы встретились на необитаемом острове Белый Плав почти в центре Селигера. Нас занесло туда шумной студенческой ватагой, на двух яликах, бурным штормовым вечерком. Выгрузить на берег успели только ящик водки да ящик портвейна, а лодки мы проебали обе – их унесло ветром вместе со жратвой и теплыми вещами. Спички – были. И был ежик, неосторожно вышедший к нашему ночному костру. Если кто не в курсе, из чего состоит еж, готов рассказать: он состоит из башки, гавна и иголок – все, песдец. Правда, споднизу у него есть четыре ноги, меньше цыплячьих, и на 12 харь их хуй поделишь… Но и это к делу не относится.
Я узнал ее сразу – видел за пару лет до того по дибилятору, когда она заняла 3 место на городском конкурсе красоты, и вспомнил фамилию. Нет, она так особо и не вытянулась – рост ее оказался средним, приятным для любого мужчины. И – идеально соразмерная грудь, не требующая лифчика. И – стройные ноги, которых никогда не касался бритвенный станок. И – муж, конечно, четвертый год в браке, веселый такой парнишка… балагур и анекдотчик… душа компании… пидарас – бараньи яйца…
Она тоже узнала меня сразу. Говорят, если баба любила когда-то, то узнает любого: конного, пешего, пьяного, сраного… Мы немного пили и тихо беседовали. Вспоминали стада великих писателей, мирно бредущих на водопой к мелким орловским водам. Проблемы дня грядущего перестали тревожить нас. Как-то само собой родилось понимание: надо только дождаться, когда ее супруг нажрется в хлам. И вот тогда…
Супруг не подкачал.
Это было хорошо. Даже – прекрасно. Редко встречаешь бабу, будто специально заточенную под тебя: ночью, впотьмах, катаясь и безумствуя на мокрой траве, мы разъединялись только тогда, когда сами хотели этого. Ей тоже было хорошо со мной, искренне хорошо – случай еще более редкий для первой встречи. Не люблю высокопарных слов, но этот трах вполне попадал под определение «созданы друг для друга». Зачот, короче.
Насытившись, мы лежали на траве, обнявшись, и тут она неожиданно оперлась на локоть, и влепила мне вполне чувствительную пощечину.
- Мы потеряли девять лет, - сказала она. – Ты понимаешь это? Девять лет мы могли быть вместе и любить! Ведь ты же не спал тогда, я знаю…
Утром пришли встревоженные спасатели на катамаране – они обнаружили наши пустые ялики – и обстановка разрядилась.
…Расставаясь, она сунула мне в карман свою визитную карточку.
- Позвони – и я приеду к тебе, - сказала она. – Навсегда приеду.
- А муж? – спросил я.
- Мы не спим полгода. Пусть травит свои анекдоты, пусть пьет со своими друзьями, но только без меня. Это пройденный этап. Ты позвонишь?
- Конечно, - сказал я.
* * *
Эта карточка и сейчас стоит на моем рабочем столе. За годы на ней скапливается пыль, и иногда я освежаю ее щелбаном. Когда-нибудь, возможно, и позвоню. А может, нет. Да, мы созданы друг для друга. Но я отнюдь не считаю, что потерял 9 лет! Я потерял – чуть меньше года. А потом была – первая женщина, а потом – вторая, красивые и не очень, любящие и продажные, запомнившиеся и одноразовые, и даже такие, которых хотелось сразу забыть – так, как я забыл Ужоснаха. И этот великолепный калейдоскоп, все это многоцветье меняющихся стеклышек я не променяю на единственное стеклышко из него – пусть даже самое большое и яркое.
А потом – чё за предъявы сразу после секса?!?
ОбманулиЕсть у меня один друг, Димой зовут. Дима - военнослужащий, но работает в совместном предприятии, так уж получилось. И поэтому ездит на "Вольво-740" с желтыми номерами. А по работе ему часто приходится мотаться в аэропорт "Шереметьево-2". Так вот, выезжает он как-то из аэропорта, опаздывает страшно, ну и притопил изрядно. На самом выезде на Ленинградское шоссе напарывается он на доблестных служителей свистка и радара. Далее происходит стандартная процедура: подошедший сотрудник ГИБДД представляется: "Инспектор 8-го отделения сержант Иванов. Ваши документы!"
Дима подает права, изучает бляху сержанта, действительно, 8-е отделение. А поскольку он москвич, то тут же вспоминает, что 8-е отделение никак не может "пастись" в Химках, так как находится в Москве, весьма далеко от точки их встречи.
Сержант между тем, разглядев фотографию Димы в форме, со вздохом изрекает: "Ну что ж, Дмитрий Юрьевич, штрафовать мы вас не будем, а сообщим-ка мы о вашем нарушении по месту службы. И вообще, странно это, вы - военный, а номера у вас желтые..." И смотрит на Диму с прищуром, мол, сам догадаешься, что пора откупаться, или еще намекнуть.
"Да так уж получилось, - улыбается Дима, - вы ведь тоже, я смотрю, вроде из 8-го отделения, а на Ленинградке стоите, начальство, небось, послало. Чего только начальникам в голову не придет!"
Далее следует пауза, обмен долгими взглядами и новый вопрос: "Дмитрий Юрьевич, но ведь вы же нарушили? Превысили скорость, и значительно?"
"Нарушил, - соглашается Дима, - нарушил, потому что опаздываю. Но больше не буду!".
"Точно не будете, - интересуется сержант, - никогда?"
"Никогда!" - искренне отвечает мой друг.
"Тогда счастливого пути!" - прощается сержант и отдает права.
Но на этом история не заканчивается.
Опаздывающий Дима, понимая, что он уже опаздывает окончательно, вливается в забитое Ленинградское шоссе, постепенно успокаивается и через некоторое время переходит в режим "активной" езды, т.е. перестраивается из ряда в ряд, ныряет во все щели, вовсю используя мощный движок "Вольво", радуясь, что с каждым километром его опоздание сокращается. Но чем ближе к Центру, тем больше забита дорога, и вот, перед въездом под очередной мост Дима решается на отчаянный маневр: выскочив на свободную встречную через двойную сплошную осевую, он вознамерился влиться в свой поток перед самым мостом, где образовался небольшой разрыв. И перед самым завершением "удачного" маневра он слышит сзади из динамика мощный, перекрывающий шум улицы, укоризненный голос: "Дмитрий Юрьевич!!! Ведь вы же обещали!!!"
Занавес!
Эх, сколько мы с напарником моим проработали! Лет десять, наверно. Чудило и приколист, а вообще отличный мужик. Я вам уже рассказывал про Славика. М-да, а теперь, значит, последнюю историю - как Славика уволили.
Был у нас в смене один фрезер. Туповат малость, но как-то по-своему. По работе - более-менее, а вот по жизни - чего-то у него заедало в башке. Но при этом он считал себя правее всех правых и святее Папы Римского. Он окончил институт, его поставили сменным мастером, а затем начальником цеховой смены. Юра его зовут. Задрал Юра шнобель неописуемо как. Все у него тупые, все алкаши, все живут вчерашним днем, все... (сами вставьте). При этом он приходил советоваться по животрепещущему вопросу: "Вот раньше у меня была двойка и я ездил во второй полосе, а теперь у меня фольксваген и ездить по второй западло, а из левой меня гонят, потому что я больше 80 не езжу. Где мне ездить?"
У меня нашелся только один ответ "В пизде, Юра! На дороге таких мудил и без тебя хватает!"
Так вот однажды темной ноченькой двое пошли за водовкой через забор, на обратном пути попались на глаза охране, немножко от них побегали, но были изловлены, скручены, препровождены куда надо, изьяты и запротоколированы. Наутро Юре вставили скипидарную клизму. За них. Юра прилетел в следующую ночь, слетел из своей будки в цех и залепил тихому безответному Мише оплеуху. Миша забился в угол. В цеху, несмотря на рев станков и механизмов, стало на мгновение тихо. Юра гордо развернулся и ушел в будку.
Миша перевелся в другую вахту.
- А знаешь, почему он Мишку побил, а Димона нет? - спросил Славик, следя как моя рука льет в его кружку пиво.
- Тоже мне бином Ньютона. Димон его так отоварит, что всем ЗУ уши заебутся приклеивать.
(ЗУ -заводоуправление)
- И кто он после этого?
Риторический вопрос - понятный ответ.
- Ну кто, - вздохнул я, - Пидарас помойный, кто ж еще.
Ну сказал и сказал, и забыл об этом разговоре. В общем-то мы НСЦ не подчинены, у них свой цех, у нас свой. Но работаем по тем же сменам, вместе.
Гром грянул через несколько дней. Славик, будучи вызван чинить пресс, в полный голос обсудил с прессовщиком последние события. И передал ему мое определение Юры. Кто ж знал, что Юра вылезет из-за пресса! Он, сука такая, проверял шхеры, где могли скрывать и скрываться. Вот и за этим агрегатом такая есть.
- Ты как о начальнике отзываешся, сопляк?! - Мгновенно вышел на режим Юра. - Да как ты смеешь, сволочь! Да я начальнику твоему скажу! Пинком под жопу! Под забор! Бутылки собирать!
Господин начальник стоял на полу, Славик на станине, у ног Славки - ведро, в которую слили масло из гидросистемы. Так, на треть ведра. Славка, не говоря худого слова, взял ведро, надел на прилизаную шевелюру Юрика и звонко пристукнул по донышку газовой тройкой. Это ключик такой разводной, господа хорошие. Килограмма два весит. Да и рука привыкла тяжелое таскать-крутить, а не пальчиками по клавишам гонять. Ведро налезло плотно. Юрик сел на жопу и отчетливо пернул.
Прессовщик выпучил глаза. Славик, насвистывая "Юность в сапогах", как ни в чем ни бывало крутил накидную гайку в нутре пресса. К месту событий потянулся народ. По плечам фирменной отглаженой синей спецухи Юры текли темные потоки масла. Я подошел одним из последних.
Переглянулся со Славиком. Затем демонстративно неторопливо (да, сознаюсь, работал на публику, но не предавать же напарника!) натянул уборочные резиновые перчатки, с помощью еще пары ребят поднял Юру и отвел к монтерам, с которыми он вечно корешился.
- Вот. Довыебывался ваш дружок. Теперь выебывайтесь сами.
Юрик глухо выл из-под ведра.
Надо отдать должное монтерам: они орать не стали - просто приняли пса-рыцаря у меня, посадили на стул и приступили к работам. Я ушел.
Через 10 минут пришел младший электрик и попросил ножовку. Уважительно взглянул на Славку, к тому времени уже сидящему в наладочной, и исчез. Еще через час в наладку ворвался разъяренный шакал - Юра, с красными щеками и ушами - и завыл стаей гиен, заухал филином, зарычал медведем, завизжал несмазаной сиреной. Орал он на меня. Не успел я открыть рот и послать его на хуй, как Славик вылез из старого кресла, неторопливо прошел в угол у двери, оказавшись за спиной этого козла, взял наше помойное ведро, надел на башку Юрика и грохнул сверху своей верной тройкой. Как гвоздь забил. После чего, удовлетворенно кивнув, вернулся досматривать столь грубо оборваный сон.
Меня пробил смехач. Трясясь от хохота, я повел Юрика через весь цех, обратно к электрикам. Вирус смеха оказался заразительным. Народ откровенно ржал, бросив работу. Особо впечатлительные катались по полу и не успевали стирать слезы. На пороге монтерской мы столкнулись с тем же мл. электриком. Он собирался вернуть ножовку. Дикий регот потряс монтерскую. Народ полез под стол. Старшой электриков стоял посреди комнаты на коленях, прижав руки к животу и мелко трясся.
Я сам посадил Юрика на стул.
- С-с-сла-а-а-авик? - выдавил из себя монтер.
- Славик, - подтвердил я.
- Мужикиииии! - заорал по матюгальнику один из элетриков. - Прячьте на хуй ведраааа!
Цех ответил новым взрывом поросячьего визга.
Из-под ведра доносились всхлипы.
Посоветовав монтеру пилить осторожно - там мусор все-таки, я убрался вон.
На следующий день вышел приказ об увольнении Славки. Провожали мы его всем цехом.